Цена от фонаря

• Posted by Алексей Гущин February 2, 2017 - Filed in Общество - #бедность  #экономика  #уверенность в завтрашнем дне  - 1,529 views

  Как жить под этим фонарем?

   

  

   

  Сейчас кого ни спросишь, все говорят, что одной из главных проблем является неуверенность в завтрашнем дне (неуверенность – это мягко говоря. У многих речь идёт об ужасе)… Намедни я ходил по одному из гипермаркетов и вот  о чем задумался. Цены – меняются ежедневно. Причём не только в сторону повышения, но и снижения; впрочем снижение идёт уже от максимальной цены.

   

  Вот например стоит полуторалитровая бутылка пива. Сегодня – по 176 руб., завтра – по 139 руб., через два дня – 150, ещё через два дня – 98 руб., потом опять 176.

   

  То есть понятно, что цены устанавливаются совершенно искусственно – и лишь для того, чтобы каким-то образом заставить реагировать покупателя. Пиво я привёл как пример: так же обстоят дела и со всеми другими товарами.

   

  А у меня дома есть обеденные вилки, на которых отлита цена – 3 руб. 50 коп. Понятно, что эти вилки из советского времени, причём дорогие, из подарочного набора. И можно представить, сколько времени такие вилки могут прослужить – я думаю, это будут сотни, если не тысячи лет.

   

  То есть в советское время все были настолько уверены в завтрашнем, а также и в после-после-завтрашнем дне, что могли отливать вилки уже с ценой на них.

   

  И вот сравните: теперь цены меняются даже не ежемесячно, а ежедневно! Какова может быть уверенность уже в сегодняшней, ежечасной действительности?

   

  Между тем эту ситуацию зловещей неопределённости пытаются увековечить. Вот что пишут сейчас СМИ:

   

  «За два года россияне обеднели на 15 процентов, зато стали аккуратнее платить по кредитам… Почему меры госрегулирования приводят к подорожанию кредитов, микрозаймов и полисов ОСАГО?»

   

  Корреспондент спрашивает финансового омбудсмена Павла Медведева:

   

  «– А может, вообще прикрыть это микрофинансирование с такими грабительскими процентами?

   

  – Вы рассуждаете как коммунист. Впрочем сейчас многие предлагают нерыночные механизмы регулирования, но в результате проблемы не решаются, а только усугубляются…»

   

  Но какие проблемы "не решились бы, а усугубились" с твёрдыми ценами, которые были, напомню, не только у коммунистов, но и вообще у всего человечества тысячелетиями[1]? Что имеет в виду П. Медведев?

   

  Проблемы, конечно, возникли бы не у населения, а у тех власть имущих, которые с этими треклятыми свободными ценами имеют свободу для манёвра. А при твёрдых ценах потеряли бы её…

   

  Возьмём для примера ту же вилку, на которой отлито «3 р. 50 коп». Допустим, люди покупали 100 вилок за 50 копеек (для простоты я скинул рубли). Ну, соответственно и 100 штук производили. Вдруг отчего-то захотели купить 200 вилок. А производят по-прежнему 100. Возникает дефицит, знакомый нам по советским временам и связанный с ростом платежеспособного спроса населения.

   

  Как исправить дело?

   

  Есть два пути:

   

  1. Сделать больше вилок, чтобы их хватало всем желающим, и продавать за те же 50 копеек.

   

  2. Поднять цену на вилки, чтобы их меньше покупали. Тогда вилок как бы хватит – то есть они будут лежать на прилавке, но не смогут удовлетворить спрос на них (как сейчас активно продаётся и не может найти покупателя жильё – при чудовищной его нехватке).

   

  Любой нормальный человек понимает, что первый путь труднее, но только он имеет смысл.

   

  Второй же путь – по сути не решение проблемы, а обман общества, которому пытаются втереть очки: вот, изобилие вилок, вилки никому не нужны, любой желающий зайдёт и без очереди купит…

   

  Двигаясь по второму пути и занимаясь обманом общества, демонстрируя фиктивное изобилие, власть имущие избавляют себя от всяких проблем с реальным производством.

   

  Им-то самим на вилки всегда хватит, сколько бы те ни стоили, потому что власть имущие сами деньги печатают. А на всех остальных – наплевать.

   

  И потому упорно лоббируется порядок, при котором пляшущие цены, обидевшие даже Г.Грефа[1], позволяют регулировать неудовлетворённый спрос.

   

  Такой подход – не только «антикоммунизм», которым бравирует неумный человек П.Медведев, но ещё и анти-цивилизация. Потому что лоббируются первобытные неопределённость, неизвестность! Земледелец и скотовод заранее прикидывают, сколько в их хозяйстве будет овощей, мяса и т.п. А самые первобытные умом охотники и собиратели наперёд ничего не знают. Они выйдут в поход – может, найдут много сладких корешков, а может, и не одного. Может, им удастся мамонта завалить (аналог мировых цен на нефть для нашей сырьекратии), а может – и не удастся.

   

  Человечество перешло от собирательства к культурному земледелию не оттого, что мечтало в земле ковыряться день-деньской. И не потому перешло от охоты к скотоводству, что мечтало рыться в навозе. Надёжности людям захотелось! Определённости, плановых расчетных показателей!

   

  И случилось это, к сведению П. Медведева, за несколько тысяч лет до появления первой коммунистической партии!

   

  Как вы отнеслись бы к автомобильному двигателю, который «может, поедет, а может, и нет»? Посчитали бы вы такой двигатель качественным? А если нет – то какого рожна считать «качественной» экономику неопределённости, которая то ли снабдит нас предметами быта, то ли не снабдит – и заранее об этом никому не известно?!

   

  Так чем в корне рыночная экономика отличается от плановой?

   

  В плановой экономике человек выполняет план. Выполнил план – зарплата. Перевыполнил – премия. Его не волнует сбыт. Ему велели – он сделал. Если он сделал что-то ненужное, то это не его проблема, а проблема государства (заказчика).

   

  В рыночной экономике вилка по 50 копеек сбывается с рук самим производителем. Если он сделает 10 вилок, то получит 5 рублей, а если 20 – то 10. Но – при условии, что он найдёт, кому продать. Ему нет ни зарплаты, ни премии. Доход от сбыта – вот ему и зарплата, и премия, и всё остальное.

   

  Если ловкач найдёт дураков и продаст им мельхиоровые вилки под видом серебряных, дороже экономически обоснованной цены – то это не предпринимательство. Это – мошенничество, уголовщина. А нам эту уголовщину навязывают как «модель экономики»! Чем же она отличается от набегов печенегов или вандалов, гуннов или прочих варваров?

   

  Ведь их модель экономики была такой. Вот стоит городок. Мы его ограбим и получим добычу. Но, может быть, нам дадут по шее. Тогда мы не получим добычи. Заранее ничего не известно, но сделаем попытку…

   

  Именно так вынужден рассуждать каждый современный предприниматель, открывая своё дело: то ли он обманет, то ли его обманут…

   

  Это никакой не рынок. У рынка много недостатков, но это – не рынок. Это просто дикость и варварство кочевой орды, уповающей на грабёж как главное средство обогащения. Это апологетика набегов!

   

  Я не знаю, что такое омбудсмен (название уж слишком корявое), но ведь он, как ни крути, официальный представитель нашей страны, депутат Госдумы и на вид уже далеко не мальчик.

   

  При этом на голубом глазу рассуждает об административном регулировании как о пережитке прошлого.

   

  И что можно ждать от таких государственных деятелей – абсолютно понятно. Они заменили «вилку с отлитой ценой» на «ежедневно меняющийся ценник на пиве». И той же дорогой хотят вести страну далее…

   

  Но это у них не получится, потому что дороги-то такой – нет! Это не дорога а скат, завершающийся обрывом…

   

  [1] По словам главы Сбербанка Грефа ему «снятся сны о XIX веке, когда бизнес-план закладывал цену на пшеницу, которая была стабильна последние 50 лет, и можно было спокойно прогнозировать на 50 лет вперед». Сейчас же, в период волатильности, подобное в принципе невозможно. «Сегодня, когда акции самой устойчивой «голубой фишки» в стране под названием «Сбербанк» колотит на 5-6% в день при объеме торгов в миллиард долларов, вообще задумываешься, в каком мире мы живем…» Золотые монеты в «старом капитализме» копили не только всю жизнь, но и из поколения в поколение, так собирались капиталы тех, «старых» европейских капиталистов, которые были ближе к делу, и подальше от воровства.

  Источник